and that's when we'll explode (and it won't be a pretty sight)
Хочу в норку, под одеялко, куда угодно, лишь бы подальше лекций по классмеху. Приятная их часть: почувствовать себя единственным, кто понимает то, что происходит на доске. Антипод приятной части: с ужасом осознавать, что все те переходы, которые К. пропустил, надо будет сделать самой. Бонус: мне пришла в голову крамольная мысль - а что, если его вдруг спросить о чем-нибудь? Нет, серьезно. Тогда ведь либо стены рухнут и откроется вход в параллельное измерение, либо у меня вырастет борода.
Карлсон, который ведет атомку, все такой же Карлсон: когда он мимоходом упомянул, что высчитывал погрешность эксперимента со свободным моментом, мне до невозможности захотелось закидать его плюшевыми мишками, чаем с плюшками и вообще.
На третий день этой всей радости подходит к концу ручка, что делает безысходное будущее еще безысходнее. Одна радость в жизни - завтра на лабы к девяти. Не то, чтобы это убедило мой будильник больше не звенеть в 05:41, но все же. Ах, ну да. Еще ведь завтра есть пятая (!) пара. Греет меня в этот зябкий день мысль о том, что мне наконец выдали новые ноты. Сезон обогащения университетского ксерокса можно считать открытым.
Карлсон, который ведет атомку, все такой же Карлсон: когда он мимоходом упомянул, что высчитывал погрешность эксперимента со свободным моментом, мне до невозможности захотелось закидать его плюшевыми мишками, чаем с плюшками и вообще.
На третий день этой всей радости подходит к концу ручка, что делает безысходное будущее еще безысходнее. Одна радость в жизни - завтра на лабы к девяти. Не то, чтобы это убедило мой будильник больше не звенеть в 05:41, но все же. Ах, ну да. Еще ведь завтра есть пятая (!) пара. Греет меня в этот зябкий день мысль о том, что мне наконец выдали новые ноты. Сезон обогащения университетского ксерокса можно считать открытым.