"Во сколько ты уходишь?" - спрашивает Халченок. "Ни во сколько", - говорю я. -"Я никуда не пойду".
Это вполне сойдет за меладраматичный диалог в семь утра в полутемной квартире. Тут могло быть продолжение о ленивом дне вне мира, с новой серией Игры Престолов и литрами мятного чая, но на деле я свернулась в стиле Бублика-соседского-кота в продавленном диване и стараюсь не думать.
Например, о том, что мне снился научный, который осуждающе смотрел на меня и вещал о том, что линал умер. Если бы он действительно умер, а заодно и прихватил бы с собой методы решения диффуров и, может быть, методы матфизики, жизнь не казалась бы мне тленом в семь утра в темной квартире.
Остается два дня до объявления результатов Вышеграда, один день - до ДФ, в котором меня не привлекает уже даже мысль залить в термос коньяк вместо мятного чая, и три дня до того момента, как СС съест мою печень ложечкой за то, что я не разобралась в проклятых шумах.
Видит небо, самое разумное сейчас - прикидываться дохлой. Может быть, кто-то поверит и принесет еду на мои поминки. Например, молоко, молоко у меня закончилось, вообще-то, закончилось все, кроме яблок. На яблоки смотреть не столько тошно, сколько грустно. Иногда мне кажется, что они знают о том, что у меня не готов диплом.

Вчерашний день заполнен героизмом. Героически побеждена пыль под кроватью, и Бог еще знает что там проживавшее. Героически обнаружен бесхозный носок (1 шт, в полоску, профиль арийский, в порочащих связях замечен не был) в шкафу. На душещипательное объявление в общем диалоге тех, кто более-менее часто ошивается в моей квартире, ответа нет настолько долго, что я успеваю придумать солидный бэкграунд для носка и историю нашей краткой встречи. "Впервые я увидела его, когда заглянула в негритянский квартал. Туда меня привело дело. Его лицо было мне незнакомо, но всё же что-то подсказывало мне, что наша встреча будет иметь последствия. Возможно, дело было во взгляде, которым он окинул меня - было что-то холодное в нем, как сталь плохо заточенного ножа. Я знала, что однажды увидев его, забыть уже не смогу. Наша встреча произошла при странных обстоятельством, и, боюсь, она не будет последней. Уже тогда я знала, что боюсь этой встречи. Поэтому я атаковала первой. Это сыграло мне на руку - он не ждал нападения, и мне удалось скрутить его. Сейчас его тело спрятано в полиэтиленовом пакете, но мне все кажется, что он до сих пор смотрит на меня этим своим взглядом. Я не знаю, сколько еще выдержу, мне начинают видеться странные вещи. Будто он разрывает пакет изнутри окровавленными пальцами. Он тянется ко мне, я не знаю, сколько мне осталось. Мне только кажется... Но что это за шум? Что проис" - успеваю написать я, перед тем как появляется Л. и орет, что носок ее.
Теперь я требую миллион долларов и вертолет. Или вертолет и молоко. Или просто молоко. Или заберите этот носок к чертовой матери, он не кошерно смотрится в файлике на проигрывателе.

Кажется, в холодильнике еще не совсем погиб йогурт. Можно пить его и не думать, что мне или придется выследить моего научрука и угрожать ему носком, пока он не объяснит мне магию, стоящую за преобразованиями в его статье, или обрасти колючками и превратиться в кактус, потому что кактусам писать диплом не надо. И защищать его потом тоже не надо.